Почти 20% мировых запасов пищи пропадает у нас дома.

Учёные из Великобритании, Германии и Австралии посчитали, сколько еды теряется на разных стадиях сельскохозяйственного производства. Оказалось, что к нам на стол попадает лишь малая часть продукции, причём одна пятая этого количества затем исчезает в результате обжорства или оказывается в мусорных баках. Результаты исследования опубликованы в журнале Agricultural Systems.
Население планеты растёт, и учёные беспокоятся о том, как его прокормить. Увеличить производство пищи можно несколькими способами: расширить сельскохозяйственные площади, применять более современные пестициды, методы селекции и генной инженерии или обнаружить недостатки существующей системы и устранить их. Хотя одно другому не мешает, авторы нового исследования считают, что расширение угодий и некоторые методы увеличения урожайности могут нанести вред окружающей среде. Поэтому они решили сосредоточиться именно на повышении эффективности агросектора. «Уменьшение потерь глобальной продовольственной системы повысит продовольственную безопасность и поможет предотвратить причинение вреда экологии», — комментирует Питер Александр, один из авторов исследования.
Конечно, это не первое исследование о слабых местах сельского хозяйства. Но на этот раз исследователи не просто оценили потери в целом, а попытались определить, сколько продукции пропадает на определённых этапах производства. Для этого они разделили потери на шесть категорий:

• -в процессе сельскохозяйственного производства (отходы, несобранный урожай, потери во время сбора урожая и т. д.);
• -при производстве животноводческой продукции;
• -в процессе обработки, хранения и транспортировки;
• -потери в процессе переработки сырья;
• -отходы потребления: продукты, которые попали к потребителю, но испортились раньше, чем их успели съесть;
• -в результате избыточного потребления.
  

«Избыточным» учёные назвали потребление энергии и белка в количествах выше рекомендованных медицинскими учреждениями. Они рассчитали, что для населения в 7 миллиардов человек норма составляет 25 эксаджоулей энергии и 133 мегатонн белка в год. Затем исследователи проанализировали данные Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО). Это подразделение ООН борется с голодом и пытается обеспечить здоровое питание и продовольственную безопасность для всех, а попутно собирает статистику по аграрной промышленности.
Результаты показали, что до потребителя добирается только малая часть сельскохозяйственной продукции. До сбора урожая мы теряем 80% потенциальной еды, а после — ещё 70—80% того, что осталось. Рекордсменом по количеству потерь признали животноводство — на этом этапе исчезает до 94% биомассы. На то, чтобы произвести 240 миллионов тонн мяса, молока и яиц уходит около 1,08 миллиардов тонн растений.
В итоге мы съедаем чуть меньше трети собранного урожая. Почти 20% теряются в результате чрезмерного потребления или в виде бытовых отходов: человечество съедает на 10% больше пищи, чем нужно, а ещё 9% люди просто выбрасывают. Учёные отмечают, что переедание вредит пищевой безопасности не меньше, чем бытовые отходы — предыдущие исследования не уделяли этому фактору достаточно внимания.
Однако наши вкусовые предпочтения не менее важны, чем количество потребляемой еды. Исследования показывают, что, несмотря на неэффективность животноводства, спрос на мясо и молоко растёт. Увеличение объёмов производства приводит к увеличению выброса парниковых газов, загрязнению воды, потере биоразнообразия и, кроме того, снижает эффективность продовольственной системы в целом. Авторы отмечают, что неэффективность животноводства можно частично компенсировать благодаря методам генетики, но полностью решить проблему вряд ли удастся. Поэтому они призывают не только снижать количество бытовых отходов и есть в разумных пределах, но и отдавать предпочтение растительной пище. «Эта работа наглядно свидетельствует о том, что у продовольственной безопасности есть две стороны: производство и потребление, и при разработке устойчивой продовольственной системы нужно учитывать обе», — говорит член научной группы Доминик Моран.